Датско-американское военное сотрудничество и Арктика. Перспективы в условиях глобальной политической нестабильности

Благодаря своему огромному экономическому потенциалу Арктика выступает одним из ключевых регионов в международных отношениях. На арктическую зону приходится около 22% мировых неразведанных запасов нефти и газа [17. C. 60-67], которые отличаются значительной привлекательностью для добычи [6. C. 30]. Регион имеет все шансы стать важнейшим связующим звеном между Востоком и Западом, благодаря существенному потенциалу Северного морского пути. Арктика известна разнообразной и при этом очень хрупкой флорой и фауной.

В связи с глобальными изменениями климата и, как следствие, таянием ледников, Арктический регион выходит на авансцену мировой политики и экономики, становясь важным политическим ресурсом в руках арктических государств и (на фоне роста конфликтности в международных отношениях) втягиваясь в глобальную конфронтацию. Укрепление партнерства западных стран в рамках военно-политических блоков и институтов (НАТО и НОРАД), проведение военных учений и обсуждение заключения новых соглашений о совместной обороне, затрагивающей арктические территории, способствует еще большей милитаризации региона. Таким образом, Арктика, долгое время воспринимавшаяся как пространство для диалога в гуманитарной и экологической областях, «регион низкой напряженности», превращается в арену геополитического противостояния региональных и внерегиональных акторов.

Особую актуальность данная проблема приобрела в условиях разразившегося кризиса глобальной безопасности, который привел к попыткам изменения баланса сил в регионе, а также еще более сильной вовлеченности НАТО в арктическую политику за счет вступления Финляндии, а также ожидаемого, если удастся сломить сопротивление Турции, присоединения к Альянсу Швеции и усиления сотрудничества между США и арктическими государствами Западной Европы.

Анализ причин сближения Дании с США и НАТО, а также его последствий для региональной безопасности особенно важен для российской внешней политики, учитывая, что обстановка в Северной Европе и Западной Арктике является краеугольным камнем обеспечения безопасности северо-западных рубежей России. Недаром в недавно обнародованной Концепции внешней политики РФ отмечается, что все «арктические государства несут особую ответственность за устойчивое развитие региона» [10].

Роль Дании в международных отношениях во многом зиждется на участии Гренландии и Фарерских островов в Датском Содружестве. Однако в условиях, когда в автономиях растут сепаратистские настроения, а собственная обороноспособность, наоборот, снизилась, Дания обращается к США в надежде защитить свои национальные интересы от неких потенциальных угроз. Заключение оборонного соглашения выступит важнейшим решением по укреплению двустороннего военного сотрудничества, которое спровоцирует новый виток милитаризации Арктики.

Современное состояние напряжённости в Арктике напоминает концепцию «дилеммы безопасности», разработанную Джоном Герцем применительно к реалиям «холодной войны». И Россия, и западные страны понимают важность сотрудничества в Арктике, особенно в сферах исследования климатических изменений, защиты коренных народов и окружающей среды. Но разногласия ведут к тому, что стороны вынуждены «накапливать всё больше и больше мощи, чтобы обезопасить себя», создавая, таким образом, порочный круг [35. P. 157]. Его возникновение связано с отсутствием доверия [51. P. 7] между «арктической восьмёркой».

В чем Дания видит главные вызовы для своей безопасности?

Мощным стимулом для роста датского интереса к укреплению военного сотрудничества с США стала оценка основных вызовов и угроз, которые могут представлять опасность для датского политического корабля. Стрелка на компасе местных элит в качестве основной угрозы национальной безопасности указала на активизацию российской внешней политики в регионе Балтийского моря и странах постсоветского пространства. Хотя за всю историю двусторонних отношений Дания и Россия никогда не находились в состоянии войны, политическое взаимодействие никак не могло выйти на реально действенный уровень.

Для Дании распад СССР не стал поводом для облегчения, а потому королевство выступало активным сторонником вовлечения прибалтийских государств в орбиту НАТО и продолжало пытаться создать некий буфер от «возможной российской военной угрозы» [41. P. 28]. До 2014 г. угроза со стороны России воспринималась как теоретическая, а само взаимодействие носило сдержанно-позитивный характер, что объясняется географической близостью государств и ролью России в Арктике [37. P. 61]. Однако отношения омрачались поддержкой Данией проевропейского курса ряда стран СНГ, в частности, присоединения Грузии и Украины к «Плану действий по членству в НАТО» [40. P. 197-222]. В 2008 г. Дания осудила участие России в Пятидневной войне в Грузии, хотя в доктринальных документах это серьезного отражения не нашло.

В результате государственного переворота на Украине в 2014 г. и военной эскалации кризиса подход датского руководства кардинально изменился, и во главу угла была поставлена задача военно-политического сдерживания России [37. P. 63]. В то же время ряд государств Балтии начали сомневаться в возможностях НАТО и ЕС выступать гарантами региональной безопасности [42. P. 172].

В королевстве считается, что Россия стремится «разобщить НАТО и тем самым войти в число великих держав» [25. P. 24-31]. Неудивительно, что маневры российской дипломатии в преддверии украинского кризиса, предпринятые в целях получения гарантий безопасности, вызвали отторжение датского руководства. Королевство жестко отреагировало и на начало проведения СВО на Украине, а 24 февраля 2022 г. глава МИД Дании Йеппе Кофуд даже обвинил Россию «во всех страданиях, свидетелями которых мы являемся», не забыв упомянуть, что Дания тесно сотрудничает с США в вопросах безопасности [50]. В аналитическом докладе «Безопасность и оборона Дании до 2035 г.» подчеркивается, что события на Украине в 2014-2022 гг. продемонстрировали «жестокость и безжалостность» геополитических намерений России [26].

На фоне основных политических сил, в унисон выступающих против российских внешне- и внутриполитических шагов, в датском политическом ландшафте выделяется Датская народная партия (Dansk folkeparti), которая, не отрицая наличия российской военной угрозы, всё-таки не забывала и про заветы realpolitik [41. P. 28]. Однако под давлением однопартийцев депутат Фолькетинга, Марие Краруп, придерживающаяся более здравых позиций в отношении России, была вынуждена покинуть эту партию.

Датское руководство обеспокоено и ростом политико-экономической мощи «восточноазиатского тигра» – Китая. Отношение Дании к КНР характеризуется «стратегической дилеммой» [28. P. 2]: Дания стремится развивать тесные отношения с Китаем, но не перестает повторять, что действия КНР представляют угрозу самой системе ценностей и правил, на которых строится датская политика [48].

В отношении Китая Дании приходится проявлять куда большую сдержанность, нежели к России, из-за заинтересованности датского бизнеса в развитии двусторонних экономических связей. На 2020 г. КНР являлся шестой страной-импортёром датских товаров (5,7% экспорта) и четвертым экспортёром товаров в королевство (7,7% импорта) [27]. 80% датских предприятий воспринимали экономические отношения с Поднебесной в качестве необходимого условия для выхода на глобальный рынок [44]. Однако после обострения отношений России и НАТО, а также отношений Китая и США КНР также оказался в черном списке «угроз глобальному демократическому миропорядку» [49].

С особой болезненностью Дания воспринимает усиление присутствия в Арктике любой страны, не относящейся к евроатлантическому сообществу.При этом Дания не имеет территориальных владений в Арктике и потому не может считаться арктическим государством. Однако благодаря автономиям Гренландии и Фарерских островов королевство приобретает особое значения для НАТО и всей мировой политики, что и было отмечено в 2021 г. госсекретарем США Энтони Блинкеном [22]. Доктринальные документы амбициозно заявляют о Дании, как одном из ключевых игроков в Арктике [36. P. 38].

В Гренландии и на Фарерских островах уже многие десятилетия растут сепаратистские настроения, и повышается риск обретения ими независимости [24. P. 14]. А без Гренландии Дания едва ли смогла бы играть роль «связующего моста» в мировой политике [16. С. 19] и, вполне возможно, королевство было бы вынуждено довольствоваться ролью небольшого европейского государства без политических амбиций, с которой Дании уже приходилось смириться после проигрыша во Второй Шлезвигской войне 1864 года. В этой связи любое внешнее посягательство на сферу влияния Дании рассматривается в качестве пересечения «красных линий», а потому королевство стремится поддерживать позитивные отношения с автономиями, являющимися основой датского влияния в мире [24. P. 11].

Поэтому усиление присутствия России в регионе и повышение амбициозности арктических проектов Китая вызвало негативную реакцию датского руководства, что полностью соответствует позиции США [1. C. 764]. Так, Дания уверена, что усиление военного присутствия РФ в Арктике изменило правила игры в регионе [36. P. 43]. Эффект разорвавшейся бомбы в датских СМИ вызвали слова С. В. Лаврова, заявившего в мае 2021 г., что «Арктика — это территория России» [34].

Однако ограниченное сотрудничество с Россией считалось необходимым для обеспечения региональной безопасности. Датское руководство признавало «оборонительный характер» усиления российского военного потенциала в Арктике, хотя и отмечало возможность быстрой переориентации оборонительных возможностей в наступательные [26].

Болезненную реакцию в Дании вызывают и арктические амбиции Поднебесной, которая «провозгласила более самостоятельную наступательную линию политики в регионе» [43. P. 11]. В последние 15 лет Китай активно взаимодействует с Гренландией, установив с ней тесный политический и экономический диалог. КНР заинтересована в гренландских запасах редкоземельных металлов, необходимых для цифровизации китайской экономики и достижения углеродной нейтральности [13. C. 122]. Копенгаген беспокоится, что Китаю удастся переманить на свою сторону гренландские власти, что чревато потерей влияния в ключевом для Дании регионе. Не хотят усиления КНР в Гренландии и США, у которых с островом связаны собственные геополитические интересы [11. C. 231-232].

Готова ли Дания адекватно ответить обозначаемые ею же самой в вызовы национальной безопасности? Реальное количество «штыков», которое королевство могло бы выставить на защиту собственных национальных интересов в Арктике не позволяет положительно ответить на этот вопрос. Последние 20 лет датское руководство делало ставку на переориентацию Вооруженных сил с решения задач по поддержанию национального суверенитета на участие в миротворческих операциях НАТО, ООН, ОБСЕ [16. C. 20].

В 2009 г. расходы на участие в миротворческих операциях на 230% превышали расходы на контроль и поддержание государственного суверенитета [31]. В 2014 г. на миротворческие операции было потрачено 857 млн крон, а на национальные задачи лишь 280 млн (под национальными задачами понимается обеспечение суверенитета, проведение спасательных операций, наблюдение) [38]. В 2019 г. на управление и предотвращение кризисов, коллективная оборона и поддержание мира выделено 4,1 млрд крон, а на охрану национального суверенитета только 1,6 млрд. [52]. При этом датские расходы на оборону существенно не дотягивают до целевого показателя для стран НАТО в 2% ВВП [39].

Хотя в 2012 г. было создано Арктическое командование, а в последующие годы подразделения были оснащены новым вооружением [12. С. 48], военный потенциал королевства в Арктике незначителен.Так, создание Арктического командования выступало лишь реорганизационным решением за счёт оптимизации командования на Фарерских островах и в Гренландии [9. С. 77]. Тем не менее, на фоне роста геополитической напряженности Дания все-таки решила более критически подойти к состоянию своего военного присутствия в Арктике. В 2022 г. было принято решение о выделении на развитие военной инфраструктуры, включая средства наблюдения и радиолокационные станции (РЛС) в Арктике начиная с 2023 г. 1,5 млрд крон [49].

Военное сотрудничество с США

Хронический дефицит финансирования в условиях, когда Дания, по мнению ее руководителей, сталкивается с целым рядом вызовов и угроз, подтолкнул Копенгаген к усилению сотрудничества с США. Ставка на США основывается не только на роли этой страны в мировой политике, но и на давней истории датско-американского военного сотрудничества, которое берет свое начало еще в послевоенные годы. Итоги Второй мировой войны поставили крест на традиции датского нейтралитета, и королевство активно включилось в новый виток геополитического противостояния на стороне США в «холодной войне».

Первыми шагами на пути к институционализации сотрудничества стало участие стран в создании НАТО в 1949 г., заключение Соглашений о военной помощи и об обороне Гренландии 1950 и 1951 гг.. Ключевым результатом стало предоставление США постоянной военной базы в Туле на территории Гренландии, а также размещение американской РЛС на Фарерских островах. Данные объекты, являющиеся частью Северной системы предупреждения американской системы противовоздушной обороны, имеют большое значение для обеих стран. В последующие десятилетия был подписан ряд договоров, направленных на дальнейшее углубление сотрудничества в сфере материально-технического обеспечения, обмена секретными данными и проч. [19].

Возникшее вследствие краха биполярной системы международных отношений в 1991 г. турбулентное состояние мировой политики придало новый импульс датско-американским отношениям. В частности, интенсификация сотрудничества проявилась в присоединении вооруженных сил королевства к миротворческим операциям под эгидой НАТО в Ираке, Югославии, Афганистане, Ливии и Мали. Это сопровождалось ростом скептицизма в отношении операций ООН по поддержанию мира [3. С. 45-46].

Кроме того, Вооруженные силы (ВС) Дании на регулярной основе принимают участие в совместных учениях НАТО в приарктической зоне: Europe Defender, Cold Response, Arctic Challenge, Arctic Edge, Arctic Light, Trident Juncture, Battle Griffin. С точки зрения обновления и расширения американской военной инфраструктуры большое значение приобрели соглашения о размещении боевых самолетов и кораблей стран НАТО на о. Борнхольм (1996 г.), о модернизации авиабазы в гренландском Туле (2004 г.), а также об установке новых РЛС в Гренландии и на Фарерских островах (2022 г.) [21]. Кроме того, Дания (через Гренландию) рассматривается как один из возможных членов Командования воздушно-космической обороны Северной Америки (NORAD).

Сами автономные территории демонстрируют смешанную реакцию в отношении расширения датско-американского сотрудничества. В 2016 г. Гренландия направила Дании прошение об удалении всех американских объектов со своей территории [4], а в 2021 г. представители оппозиционной партии на Фарерских островах выступили против строительства новой РЛС НАТО, заявив, что этот шаг подрывает тесные экономические связи с РФ [15]. Опрос общественного мнения, проведенный в 2021 г. Университетом Гренландии, показал, что, несмотря на постоянный дискурс о милитаризации Арктики, 64% респондентов посчитали угрозу безопасности в регионе низкой или находящейся на нормальном уровне [23].

Таким образом, именно внешнеполитическая позиция США служит компасом для датского руководства. Даже когда в Дании выражали несогласие с рядом шагов администрации Д. Трампа в 2019-2020 гг., отмечалась важность поддержания глобального лидерства США, «соответствующего датским национальным интересам» [48]. Современный кризис глобальной безопасности окончательно укрепил уверенность датских властей в правильности подобного курса. Не зря в вышеупомянутой стратегии 2022 г. США называются «уникальным партнером Дании» [49], а в датском анализе, посвященном вопросам безопасности и обороны до 2035 г., отмечается ведущая роль партнерства с США для безопасности королевства [26].

В этой связи неудивительно стремление Дании и США укрепить дальнейшее сотрудничество в военной сфере. Северная Европа в целом становится центром борьбы в Арктике [18], что способствует разрушению представления о ней, как о регионе «низкой политической напряжённости» [7. C. 118]. Большой вклад в этот негативный тренд внесло подписание в апреле 2021 г. соглашения об обороне между США и Норвегией, по которому США получили беспрепятственный доступ к трём норвежским военным аэродромам и военно-морской базе [45], что ещё больше укрепило американское влияние в Северной Европе и Западной Арктике.

Каким будет новое датско-американское военное соглашение?

10 февраля 2022 г. премьер-министр Дании Метте Фредериксен заявила о начале переговоров с США по обороне. Предполагается, что новое соглашение будет содержать положения о нахождении американской военной техники и личного состава ВС США на территории Дании «на короткий или продолжительный период» [33], предоставлении военной инфраструктуры Дании в пользование ВС США, а также о о совместных военных учениях двух государств. Размещение ядерного оружия, однако, исключено [47].

Хотя премьер-министр утверждает, что положения соглашения не будут распространяться на Гренландию и Фарерские острова, посол России в Дании В. В. Барбин отмечает, что ситуация остается неопределённой [46]. Копенгаген сталкивается со следующей дилеммой: с одной стороны, датско-американское сотрудничество открывает новые перспективы для королевства, с другой – следствием этого являются более тесные связи между США и автономными территориями, что не может не вызывать беспокойство [2].

В Гренландии достаточно сильны сепаратистские настроения, которые выражаются в стремлении к большей политической и экономической независимости от Дании. К примеру, Нуук стремился начать разработку полезных ископаемых для снижения зависимости от субсидирования со стороны Дании [8. C. 63]. Гренландия выражает заинтересованность в диверсифицированности политико-экономических контактов за счет развития отношений не только с Копенгагеном, но и с США и странами ЕС [13. C. 128]. После заключения соглашения о расширении самоуправления в 2009 г. автономность Нуука от Копенгагена значительно возросла: в частности, ряд внешнеполитических вопросов постепенно переносится в ведение гренландских властей [5. С. 431].

Поэтому сценарий, по которому Гренландия, которая стремилась «балансировать между США и РФ» [14. С. 43], сама выступила бы инициатором соглашения с США, не кажется фантастичным. Во-первых, подобная инициатива позволила бы Гренландии укрепить свою самостоятельность в решении внешнеполитических вопросов. Во-вторых, помогла бы заложить основу для межгосударственного взаимодействия с США в случае маловероятного, но все же возможного обретения независимости, идея которой периодически маячит на гренландском политическом горизонте.

С другой стороны, Гренландия, наоборот, может быть заинтересована в ограничении иностранного военного присутствия. Во-первых, для Нуука безопаснее, если военная инфраструктура будет под контролем Дании – предсказуемого «партнера» [2], а, во-вторых, милитаризация Гренландии повлечет за собой перемещение населенных пунктов и связанные с этим негативные социальные последствия.

* * *

Хотя существующий формат взаимодействия Дании и США уже имеет высокую степень интенсивности, текущие переговоры по подготовке нового соглашения об оборонном сотрудничестве знаменуют собой новую веху в датско-американских отношениях. В настоящее время сохраняется неопределённость относительно возможного участия в договоре Гренландии и Фарерских островов, которые обладают автономным статусом в рамках Датского Соединённого Королевства.

Инициативы по расширению американского присутствия на этих территориях периодически сталкиваются с негативной реакцией жителей автономий и противодействием центрального правительства Дании. В нынешних обстоятельствах очевидна антироссийская и антикитайская направленность датско-американского взаимодействия в сфере обороны.

Планы по углублению военного сотрудничества Дании и США способствуют дальнейшему росту конфронтации в Арктическом регионе, а в условиях сворачивания сотрудничества между Россией и другими арктическими государствами расширение военного присутствия США в Северной Европе создаёт дополнительные угрозы для национальной безопасности РФ. Хотя ряд экспертов оценивают риск военного столкновения государств как гипотетический, необходимо активизировать дипломатические усилия для предотвращения возможной эскалации.

Авторы: ЯНА ТОПОРИКОВА, ОЮНА ЭРДЫНИЕВА
Источник: здесь

Литература

1.  Аржанов И. А. Россия, НАТО и Арктика: соперничество, безопасность, возможные сценарии развития геополитической конкуренции // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2021. Т.21. №4. — https://doi.org/10.22363/2313-0660-2021-21-4-758-771 (дата обращения: 12.12.2022).

2.  Белухин Н. Е. Датское содружество в прицеле великих держав // Российский Совет по Международным Делам. 2022.04.10. — https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/datskoe-sodruzhestvo-v-pritsele-velikikh-derzhav/ (дата обращения: 29.10.2022).

3.  Белухин Н. Е. Роль миротворческих операций ООН во внешней политике Дании в 1990-е годы: от образцового миротворца к жесткому атлантисту // Анализ и прогноз. Журнал ИМЭМО РАН. 2021. №3. — https://doi.org/10.20542/afij-2021-3-41-50 (дата обращения: 14.11.2022).

4. Гренландия избавляется от баз США // KATOHON. 2016.27.11. —https://katehon.com/ru/news/grenlandiya-izbavlyaetsya-ot-baz-ssha (дата обращения: 20.01.2023).

5.  Дорошенко И. С. Стратегические документы арктических государств // Проблемы постсоветского пространства. 2020. Т. 7. № 4. — https://doi.org/10.24975/2313-8920-2020-7-4-429-444 (дата обращения: 11.11.2022).

6.  Ергин Д. В поисках энергии: ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики. М.: Альпина Диджитал, 2011.

7.  Журавель В. П. Арктика в 2019 году: международный и национальный аспекты (вопросы международного сотрудничества и безопасности) // Арктика и Север. 2020. № 38. — https://doi.org/10.37482/issn2221-2698.2020.38.105 (дата обращения: 13.12.2022).

8.  Захаревич Е. В. Освоение нефтегазовых ресурсов Арктики в условиях современной мировой экономик // Горизонты экономики. 2023. № 1(74).

9.  Загорский А. В. Безопасность в Арктике. М: ИМЭМО РАН, 2019.

10. Концепция внешней политики РФ: утверждена Президентом РФ 31 марта 2023 г. // Президент России: официальный сайт. — http://kremlin.ru/events/president/news/70811 (дата обращения: 05.04.2023).

11.  Конышев В. Н., Сергунин А. А. Эволюция концептуальных основ арктической стратегии США // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. 2022. Т. 27. № 2. —  https://doi.org/10.15688/jvolsu4.2022.2.19 (дата обращения: 02.02.2023).

12.  Кравчук А. А. Милитаризация Арктики: наращивание военного потенциала ключевыми игроками региона // Стратегическая стабильность. 2015. № 4(73).

13.  Криворотов А. К. Гренландия и Дания: арктический сецессионизм в силовом поле мировой политики // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2021. №14(1). —  https://doi.org/10.23932/2542-0240-2021-14-1-6 (дата обращения: 10.02.2023).

14.  Лабецкая Е. О. Бесконфликтная Арктика: Pro et Contra // Анализ и прогноз. Журнал ИМЭМО РАН. 2021. №4. —  https://doi.org/10.20542/afij-2021-4-34-46(дата обращения: 02.02.2023).

15. На Фарерских островах выступили против создания базы НАТО из-за России // Известия. 2021.08.01. — https://iz.ru/1261572/2021-12-08/na-farerskikh-ostrovakh-vystupili-protiv-sozdaniia-bazy-nato-iz-za-rossii (дата обращения: 10.01.2023).

16.  Трунов Ф. О. Особенности политики Дании в области обороны и безопасности: арктическое направление // Европейская безопасность: события, оценки, прогнозы. 2020. № 58(74).

17.  Швец Н. Н. Нефтегазовые ресурсы Арктики: правовой статус, оценка запасов // Вестник МГИМО. 2014. №4 (37). —  https://doi.org/10.24833/2071-8160-2014-4-37-60-67 (дата обращения: 23.02.2023).

18.  Aaron M. Danish defense minister: New status quo will ‘move NATO to the north,’ with Baltic emphasis // Breaking Defense. 2022.01.09. —https://breakingdefense.com/2022/09/danish-defense-minister-new-status-quo-will-move-nato-to-the-north-with-baltic-emphasis/ (дата обращения: 26.10.2022).

19. A List of Treaties and Other International Agreements of the United States in Force on January 1, 2020 // US Department of State: official website. — https://www.state.gov/wp-content/uploads/2020/08/TIF-2020-Full-website-view.pdf (дата обращения: 15.01.2023).

20. Aftale om forsvaret til 2018-2020 // Denmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 2018. — https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/forlig/-forsvarsforlig-2018-2023-2018.pdf (дата обращения: 28.11.2022).

21. Agree to establish air surveillance radar in the Faroe Islands // The government of the Faroe Islands: official website. 2022.09.06. — https://www.government.fo/en/news/news/agree-to-establish-air-surveillance-radar-in-the-faroe-islands (дата обращения: 20.12.2022).

22. Amerikanske Medier: Arktisk Krise Skader USA // Kristeligt Dagblad. —https://www.kristeligt-dagblad.dk/udland/usa-tilbyder-danmark-noeglerolle-i-arktis (дата обращения: 04.11.2022).

23.  Breum M. A first-ever foreign policy opinion poll in Greenland shows support for more cooperation with US, Denmark // Arctic Today. 2021.22.02. — https://www.arctictoday.com/a-first-ever-foreign-policy-opinion-poll-in-greenland-shows-support-for-more-cooperation-with-us-denmark/ (дата обращения: 27.10.2022).

1. Breum M. Danmark som arktisk stormagt // Udenrigs. 2016. V.1. —https://doi.org/10.7146/udenrigs.v0i1.118205(дата обращения: 20.01.2022).
2. Clemmesen M. H. Danskerne og Rusland: Der plejer ikke at blive krig // Udenrigs. 2017. V.3. —  https://doi.org/10.7146/udenrigs.v0i3.118101 (дата обращения: 19.02.2023).

26. Dansk sikkerhed og forsvar frem mod 2035 // Danmarks udenrigsministerium: hjemmesiden. September 2022. — https://um.dk/udenrigspolitik/sikkerhedspolitik/den-sikkerhedspolitiske-analysegruppe (дата обращения: 30.09.2022).

27. Denmark: Trade flow sector // OEC. 2020. — https://oec.world/en/profile/country/dnk?yearlyTradeFlowSelector=flow1 (дата обращения: 03.11.2022).

1. Forsby A. B. Første violinist i det nordiske ensemble? Danmarks forhold til Kina // Internasjonal Politikk. 2016. V.74(3). —  https://doi.org/10.17585/ip.v74.488 (дата обращения: 10.02.2023).

29. Forsvarsforlig til 2000-2004 // Danmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 1999. —https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/forlig/-forsvarsforlig-2000-2004-inkl-bilag-.pdf (дата обращения: 10.12.2022).

30. Forsvarsforlig til 2010-2014 // Danmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 2009. —https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/forlig/-forsvarsforlig-2010-2014-inkl-bilag-.pdf (дата обращения: 05.11.2022).

31. Forsvarsminiteriets finansielle regnskab 2009 // Danmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 2020. —https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/aarsrapporter/samlefiler/-2009-forsvarsministeriets-samlede-aarsrapporter-a-.pdf (дата обращения: 06.11.2022).

32. Forsvarsministeriets samlede årsrapport 2015 // Danmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 2016. —https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/aarsrapporter/samlefiler/-2015-forsvarsministeriets-samlede-aarsrapporter-2-.pdf (дата обращения: 05.11.2022).

33. Fremtidig aftale med USA mean sende amerikanske soldater til Danmark // Politiken. —  https://politiken.dk/indland/art8613391/Fremtidig-aftale-med-USA-k%20mean-sende-amerikanske-soldater-til-Danmarkm (дата обращения: 26.10.2022).

34.  Hansen J. L. Trods venlige toner intensivere stormagterne deres kamp om Arktis // Information. 25.05.2021. — https://www.information.dk/udland/leder/2021/05/trods-venlige-toner-intensiverer-stormagterne-kamp-arktis?lst_tag (дата обращения: 02.11.2022).

1. Hertz J. Idealist Internationalism and the Security Dilemma // World Politics. 1950. V.2(2). —  https://doi.org/10.2307/2009187 (дата обращения: 19.12.2022).
2. Jacobsen M. Danmarks arktiske udenrigspolitik: regionale ambitioner og rigsfællesskabets komplikationer // Økonomi og politik. 2021. V.2. — https://doi.org/10.7146/okonomiogpolitik.v94i2.127553 (дата обращения: 03.02.2023).
3. Kristensen K. S., Mårtensgård, L. S. Rigsfællesskabets arktiske militærstrategiske problemkompleks // Djøf forlag og Center for militære studier. 2022.
4. Larsen E. S. Er nationale og internationale operationer tilsvarende begreber? // Krigsvibenskab. 2019. — https://www.krigsvidenskab.dk/emne/er-nationale-og-internationale-operationer-tidssvarende-begreber (дата обращения: 10.11.2022).

39. Ministerområdets økonomi // Danmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 2019. —https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/aarsrapporter/-forsvarsministeriets-oekonomi-2020wcagua-.pdf (дата обращения: 27.11.2022).

1. Mouritzen H. Fire nordiske Ruslands-relationer. På vej mod en fællesnordisk Ruslands-politik efter Krim og Trump? // Internasjonal Politikk. 2019. V.77(2). — https://doi.org/10.23865/intpol.v77.1319 (дата обращения: 14.03.2023).
2. Mouritzen H. Wide fluctuations in Danish-Russian relations. Russia and the Future of Europe. Springer, Cham, 2022.  https://doi.org/10.1007/978-3-030-95648-6_7 (дата обращения: 23.02.2023).
3. Nielsen O. B. Vesten ruster sig overfor Rusland // Udenrigs. 2014. V.1. — https://doi.org/10.7146/udenrigs.v0i1.118496 (дата обращения: 10.03.2023).
4. Olesen M., Hansen F., Patey L. Nye sikkerhedspolitiske dynamikker i Arktis: Muligheder og udfordringer for Kongeriget Danmark // Dansk Institut for Internationale Studier (DIIS). 2020. — https://www.researchgate.net/publication/342039770_Nye_sikkerhedspolitiske_dynamikker_i_Arktis_Muligheder_og_udfordringer_for_Kongeriget_Danmark (дата обращения: 10.11.2022).

44.  Patey L. Danmarks økonomi er ikke afhængig af Kina. https://www.diis.dk/publikationer/danmarks-oekonomi-ikke-afhaengig-kina#:~:text=Fra%20et%20lavt%20niveau%20ved,af%20Danmarks%20totale%20handel.

45. Progressives slam US-Norway additional agreement on military bases // Peoples Dispatch. 2022.07.07. — https://peoplesdispatch.org/2022/06/07/progressives-slam-us-norway-additional-agreement-on-military-bases/(дата обращения: 25.10.2022).

46. Russisk ambassadør: Fred i Arktis // Sermitsiaq.AG. 2022.19.02. —https://sermitsiaq.ag/node/235482 (датаобращения: 16.12.2022).

47.  Sørensen H. N. Ny aftale på vej: Amerikanske soldater kan være på vej til Danmark // Knr.gl. 2022.10.02. — https://knr.gl/da/nyheder/ny-aftale-på-vej-amerikanske-soldater-kan-være-på-vej-til-danmark (дата обращения: 10.02.2023).

48. Udenrigs- og sikkerhedspolitisk strategi til 2019-2020 // Danmarks udenrigsministerium: hjemmesiden. November2018. — https://um.dk/udenrigspolitik/aktuelle-emner/udenrigs-og-sikkerhedspolitisk-strategi-2019-2020 (дата обращения: 15.10.2022).

49. Udenrigs- og sikkerhedspolitisk strategi fra 2022 // Danmarks udenrigsministerium: hjemmesiden. Januar 2022. — https://um.dk/udenrigspolitik/aktuelle-emner/udenrigs-og-sikkerhedspolitisk-strategi-2022 (дата обращения: 04.11.2022).

50. Udenrigsminister Jeppe Kofod fordømmer den russiske offensiv mod Ukraine // Danmarks udenrigsministerium: hjemmesiden. 2022.24.02. — https://um.dk/udenrigspolitik/aktuelle-emner/jeppe-kofod-fordoemmer-den-russiske-offensiv-mod-ukraine (дата обращения: 04.11.2022).

1. Wither J. K. An Arctic security dilemma: assessing and mitigating the risk of unintended armed conflict in the High North // European Security. 2021. V.30(4). —  https://doi.org/10.1080/09662839.2021.1942850 (датаобращения: 02.01.2023).

52. Årsrapport for CVR-nr. 16 28 71 80 // Danmarks forsvarsministerium: hjemmesiden. 2020. — https://www.fmn.dk/globalassets/fmn/dokumenter/aarsrapporter/2021/-samlet-aarsrapport-for-cvrnr16287180-2020-.pdf (дата обращения: 07.11.2022).