Игорь Мальцев, российский писатель, публицист, журналист, автор Telegram-канала @fuckyouthatswhy
Народная память — вещь избирательная, во-первых, и поддаётся коррекции, во-вторых.
Я сегодня про память немецкого народа.
Сидели мы как-то в Берлине с одним пожилым, вполне небедным седым дяденькой из банка за столом. И тут он предъявляет: дескать, мы, русские, убили его папу под Сталинградом. Я его спрашиваю: конечно, всё очень печально, только вот что именно его папа забыл под Сталинградом? Прикиньте, так он на меня ещё и вызверился, словно это я лично его папу-нациста подушкой задушил. Реально.
Я понимаю, что такое вытеснение, замещение, самооправдание и т. д., особенно когда ты в глубине души понимаешь, что буквально весь твой народ причастен к самым страшным преступлениям, причём прекрасно задокументированным и судами и трибуналами осуждённым. Потому что, если это осознавать каждый день, можно свихнуться. Но есть ещё две реакции — ответная агрессия (вы нам напоминаете — мы вас за это ненавидим), из этой агрессии априори приходится вычёркивать евреев, иначе можно пойти под суд. А русских можно ненавидеть за то, что убили 20 млн русских, и тебе за это ничего не будет.
А ещё можно просто забыть: не говорить, не писать, не публиковать, не преподавать и т. д. Как будто ничего не было. В масштабе всей страны. И смотреть сказочки на ночь про красавчика Брэда Питта, который приехал на танке освобождать немцев от Гитлера. А про Красную армию мы теперь точно знаем, что она нас оккупировала, а Сталин — это такой же Гитлер, но которому всё удалось. Это началось в 1990-е, когда бывшие «национальные республики» уже не боялись обвинять Москву в оккупации вместо освобождения, а в самой Москве доблестная интеллигенция радостно сравнивала Гитлера со Сталиным, всегда ставя подлую приписочку в статейках: «И ещё непонятно, кто хуже».
Тогда что мы удивляемся, что немцы тоже решили, что уже можно?
Так что теперь у немцев самый большой друг и защитник — Америка. Поэтому можно убрать из Дрездена упоминание об уничтожении города англо-американской авиацией. Потому что не могут союзники и защитники убить 200 тыс. мирных разом. Потому что Россия — враг и, скорей всего, надо просто покопаться в документах и уже наконец установить, что это сделал Сталин. Или просто забыть. Красные орды не могли освободить узников концлагерей. Почему? Потому что у них ГУЛАГ — мы же читали Солженицына и «Огонёк» Коротича. Их могли освободить только свободные люди — принёсшие нам демократию американцы.
Вот поэтому, когда спрашивают на улицах сегодняшних, даже не очень молодых немцев, они не могут сказать, кто освободил 27 января Освенцим. Или не знают, или говорят: «Американцы». Правильный ответ коллеги услышали лишь от тех немногих, кто лично знал выживших узников концлагерей. Для остальных это уже перевёрнутая и переписанная страница истории.
Логично. Союзники освобождали на самом деле Бухенвальд 11 апреля, через два месяца. К этому моменту уже то, что увидели советские войска в Освенциме, стало достоянием общественности. И мир ужаснулся. А немцы продолжали бубнить: «Мы ничего не знали, мы думали, их всех отправили на Мадагаскар». А теперь вовсе недовольны, когда им напоминают правду.
И это совсем не на персональном уровне — это результат промывки мозгов.
Вот русская миссия в ЕС пишет господам из Еврокомиссии, вежливо так, что, дескать, читали ваше заявление по поводу Международного дня памяти холокоста, только закралась ошибочка. Просим исправить.
А ошибочка очень говорящая: в официальном документе значится, что Освенцим 27 января, в день, который нынче и празднуется, освободили американцы с англичанами (allies). Потому что они настолько ненавидят русских, что слова «Красная армия» встают у них поперёк горла. Ну не могли русские сделать ничего хорошего в истории! И вообще, надо ещё посмотреть, кто развязал Вторую мировую. Ведь всегда найдётся московский историк, который напишет, что это сделал СССР…
Ваш комментарий будет первым